Порядок возмещения имущественного вреда реабилитированному
Порядок возмещения имущественного вреда реабилитированному в уголовном судопроизводстве представляет собой установленную законом последовательность действий участников рассматриваемых отношений по реализации права на возмещение указанного вреда. В этом смысле он является неотъемлемой частью реабилитации, которая согласно п. 34 ст. 5 УПК представляет собой порядок восстановления прав и свобод лица, незаконно или необоснованно подвергнутого уголовному преследованию, и возмещения причинённого ему вреда.
Термин «реабилитация» происходит от немецкого слова «rehabilitation», означающего возвращение в прежнее состояние, восстановление.
В Толковом словаре иноязычных слов под реабилитацией понимается: восстановление в юридических правах; восстановление доброго имени, прежней репутации.
В США и Англии данный термин используется для обозначения процесса восстановления правового статуса лиц, отбывших наказание за совершение преступления, а также возвращения доброго имени незаконно пострадавшим.
С течением времени содержание термина неоднократно менялось. Возникнув как способ помилования, реабилитация становится способом восстановления утраченной правоспособности и общественного положения лиц, подвергшихся наказанию. В общественном сознании понятие «реабилитация» главным образом связано с жертвами политических репрессий.
В науке уголовного судопроизводства сформировалось несколько точек зрения в отношении содержания понятия реабилитации, которые можно объединить в три группы.
Сторонники первой точки зрения реабилитацию гражданина отождествляют с самим фактом его оправдания или прекращения дела по реабилитирующим основаниям.
Полагаем, что реальные правоотношения, связанные с процедурой реабилитации, продолжаются и после вынесения постановления о прекращении уголовного дела по реабилитирующим основаниям (постановления оправдательного приговора), и рассматриваемая позиция излишне сужает содержание понятия реабилитации.
Сторонники другой точки зрения реабилитацию отождествляют с процессом реализации правовостановительных мер, направленных на возмещение вреда лицу, незаконно или необоснованно подвергнутого уголовному преследованию.
С изложенным суждением также нельзя согласиться в полной мере, так как в этом случае содержание реабилитации составляют только компенсационные процедуры, осуществляемые на основании решения о реабилитации, которое в данном случае не входит в содержание определяемого понятия. Руководствуясь указанной позицией, было бы неправомерно признавать реабилитированными тех лиц, которые не воспользовались правом на реабилитацию, и не обратились за восстановлением причинённого им ущерба.
Третья позиция состоит в том, что реабилитация представляет собой не только вынесение решения о признании права на реабилитацию, но и сам процесс возмещения вреда и восстановления, нарушенных незаконным или необоснованным уголовным преследованием прав и свобод реабилитированного.
Включение в понятие реабилитации не только вынесения решения о признании права на реабилитацию, но и самого процесса возмещения вреда и восстановления нарушенных прав наиболее полно раскрывает содержание данного понятия.
Нельзя признать удачным определение «реабилитации», сформулированное в п. 34 ст. 5 УПК.
Если буквально толковать закон, то необходимо сделать вывод, что реабилитация возможна лишь в случае незаконного или необоснованного уголовного преследования лица.
Однако реабилитированным может быть признано и лицо, которому причинён вред не в результате уголовного преследования, а в результате уголовно- процессуальной деятельности суда: лицо, в отношении которого полностью или частично был отменен обвинительный приговор (п. 4 ч. 2 ст. 133 УПК); лицо, к которому были применены принудительные меры медицинского характера в случае отмены незаконного или необоснованного постановления суда о применении данной меры (п. 5 ч. 2 ст. 133 УПК).
Таким образом, понятие «реабилитации» не согласуется с иными нормами, регламентирующими институт реабилитации, и требует корректировки: п. 34 ст. 5 УПК необходимо изложить в следующей редакции: «34) реабилитация - это порядок восстановления прав и свобод лица, незаконно или необоснованно подвергнутого уголовному преследованию, или имеющего право на реабилитацию по иным основаниям, предусмотренным частью второй статьи 133 настоящего Кодекса, и возмещения причинённого ему вреда».
Анализ главы 18 УПК позволяет выделить основные этапы возмещения имущественного вреда реабилитированному:
1. Вынесение процессуального решения о признании права на реабилитацию и разъяснение порядка возмещения вреда.
Как справедливо отмечает О. В. Химичева, признание права на реабилитацию носит официальный характер и выступает одним из проявлений основополагающего начала уголовного судопроизводства - публичности уголовного процесса. Признание права на реабилитацию - обязанность государства, реализуемая уполномоченными должностными лицами, которая осуществляется в процессуальном документе, завершающем предварительное расследование или судебное разбирательство в отношении данного подозреваемого, обвиняемого, подсудимого, - в постановлении, определении, приговоре.
Согласно ч. 1 ст. 134 УПК суд в приговоре, определении, постановлении, а следователь, дознаватель в постановлении признают за оправданным либо лицом, в отношении которого прекращено уголовное преследование, право на реабилитацию.
На практике данная норма реализуется путем указания в резолютивной части соответствующего итогового решения о признании за лицом права на реабилитацию. Во всех иных случаях, как это вытекает из закона, право на реабилитацию попросту не признаётся. Последнее, на наш взгляд, в таких условиях становится тождественным понятиям «не признания права на реабилитацию» или «отказа в праве на реабилитацию».
Возникает вопрос: необходимо ли в каждом случае при прекращении уголовного преследования решать вопрос о признании или непризнании права на реабилитацию? Полагаем, что такой необходимости нет, ведь уголовное преследование по реабилитирующим основаниям, как основаниям, безусловно указывающим на ошибочность действий дознавателя и следователя, прекращается независимо от волеизъявления подозреваемого или обвиняемого и влечёт за собой возникновение у пострадавшего право на возмещение вреда.
В случае же прекращения уголовного преследования по нереабилитирую- щим («компрометирующим») основаниям, когда вопрос о реабилитации вовсе не ставится, обязательным является согласие подозреваемого и обвиняемого. Такое согласие означает принятие подозреваемым или обвиняемым правовых последствий в виде отсутствия возможности быть реабилитированным.
Важной особенностью рассматриваемых отношений является то, что законодатель в ч. 1 ст. 134 УПК объединил в одном процессуальном документе сразу два юридически значимых решения: 1) решение, которым полностью прекращается уголовное преследование невиновного лица; 2) официальное признание права на реабилитацию.
Моментом возникновения права на реабилитацию, как следует из анализируемой нормы, служит именно второе решение - решение, по сути констатирующее правовые последствия первого. То есть законодатель предусмотрел возможность возмещения вреда только за тем лицом, право на реабилитацию которого признано в установленном законом порядке.
Вместе с тем такой порядок нельзя признать удачным, ведь признание права лица, незаконно или необоснованно подвергнутого уголовному преследованию, ставится в зависимость от того, будет ли его право признано должностным лицом или нет. Причем как наглядно свидетельствует следственная и судебная практика, даже в случаях оправдания или прекращения уголовного дела по реабилитирующим основаниям в соответствующем решении не всегда признаётся право на реабилитацию.
Можно ли в таком случае говорить об отсутствии правовых оснований для реабилитации? Полагаем, что нет, ведь таким основанием должен являться сам факт оправдания или прекращения уголовного преследования по реабилитирующим основаниям, а не порядок последующего процессуального оформления рассматриваемого права. Такой подход используется, например, в уголовно- 12
процессуальном законодательстве Белоруссии и Украины .
Отсутствие указания права на реабилитацию в соответствующем итоговом решении следует расценивать не как непризнание данного права, а как ошибку, допущенную при составлении процессуального документа, которая в свою очередь не должна отражаться на возможности реализовать лицом своё законное право на возмещение вреда.
Названые ошибки вполне объяснимы, если учесть в ч. 2 ст. 213 УПК, устанавливающей содержание постановления о прекращении уголовного дела, необходимость указания о признании или непризнании права на реабилитацию не имеется. Некоторый намёк на признание права на реабилитацию имеется лишь в нормах, устанавливающих содержание резолютивной части оправдательного приговора (п. 5 ч. 1 ст. 306 УПК), в котором должен «разъясняться порядок возмещения вреда, связанного с уголовным преследованием».
В таком аспекте нынешний порядок признания права на реабилитацию, закрепленный в ч. 1 ст. 134 УПК, должен иметь иную форму - не «признания», а «разъяснения» права на реабилитацию и порядка возмещения вреда, причинённого незаконным или необоснованным уголовным преследованием.
Такую же формулировку закрепляет Положение о порядке возмещения ущерба, которое в п. 10 обязывает органы дознания, предварительного следствия, прокуратуры или суд «разъяснять» (а не «признавать») реабилитированному порядок восстановления нарушенных прав и возмещения иного ущерба. По мнению большинства опрошенных нами дознавателей, следователей и судей (84 %) на вопрос о том, в какой форме следует разъяснять реабилитированному порядок возмещения имущественного вреда, ответили: «письменно в постановлении о прекращении уголовного дела или оправдательном приговоре».
«Разъяснить» - значит «объяснить, растолковать, сделать ясным, понят- ным». Соответственно разъяснение права - это раскрытие его содержания; объяснение, как им пользоваться и в каких случаях.
Признаёт и гарантирует права и свободы человека, в том числе права на реабилитацию, согласно ст.ст. 2, 52 и 53 Конституции Российской Федерации и общепризнанным принципам и нормам международного права, государство. Именно на нём лежит обязанность по возмещению вреда, каждому, кто незаконно или необоснованно пострадал от действий органов государственной власти или их должностных лиц.
Таким образом, право на реабилитацию признаётся государством и обеспечивается: оправдательным приговором; постановлением (определением) о прекращении уголовного дела в связи с отказом государственного обвинителя от обвинения; постановлением о прекращении уголовного дела по реабилитирующим основаниям; постановлением о прекращении уголовное дела после отмены приговора вышестоящим судом по реабилитирующим основаниям; постановлением об отмене незаконного или необоснованного решения о применении принудительных мер медицинского характера, а также принудительных мер воспитательного воздействия. Последующие действия дознавателя, следователя и суда следует признавать разъяснением права на реабилитацию и порядка возмещения вреда.
Пробелом исследуемой нормы является тот факт, что право на реабилитацию в ней признаётся только за оправданным и лицом, в отношении которого прекращено уголовное преследование. Однако, ч. 2 ст. 133 УПК предусматривает более широкий круг лиц, где помимо названных, указаны также подсудимый, уголовное преследование в отношении которого прекращено в связи с отказом государственного обвинителя от обвинения, а также лицо, к которому были незаконно применены принудительные меры медицинского характера.
Данная норма способна привести к существенным нарушениям прав реабилитированных, необоснованным отказам со стороны органов расследования и суда в возмещении причинённого вреда. В целях устранения выявленной неточности, предлагаем заменить перечисление лиц, за которыми признаётся право на реабилитацию, указанием на реабилитирующие условия, указанные в ч. 2 ст. 133 УПК. Это, на наш взгляд, обеспечит согласованность и системную связь исследуемых норм, и как следствие их единообразное применение в правоприменительной практике.
Уголовно-процессуальный закон предусматривает различный процессуальный порядок признания права на реабилитацию в зависимости от того, на какой стадии прекращено уголовное судопроизводство. Так, признание права на реабилитацию при прекращении дела в ходе предварительного расследования производится постановлением дознавателя или следователя. В суде первой инстанции, а также при прекращении дела после отмены приговора вышестоящим судом по реабилитирующим основаниям право на реабилитацию подтверждается, соответственно, приговором либо определением (постановлением) вышестоящего суда, т.е. судебным актом.
Здесь особый интерес вызывает тот факт, что право на реабилитацию возникает вследствие решения органов и должностных лиц, относящихся к различным ветвям государственной власти, и решения которых по своей природе имеют неодинаковую юридическую силу.
Можно ли в таком случае утверждать, что различный порядок признания права на реабилитацию может привести к нарушению прав реабилитированных? Полагаем, что нет, так как в обоих случаях они имеют равный правовой статус и одинаковые процессуальные гарантии для реабилитации.
После вынесения процессуального решения, влекущего возникновение у лица права на возмещение вреда, оно приобретает статус реабилитированного.
Важным элементом разъяснения права на реабилитацию является направление реабилитированному извещения о порядке возмещения вреда, связанного с уголовным преследованием. Такое извещение служит дополнительной гарантией, обеспечивающей возможность реализации реабилитированным своего права на возмещение вреда.
Извещение с разъяснением порядка возмещения вреда представляет собой процессуальный документ, в котором разъясняется право на реабилитацию, называется орган, куда реабилитированный может обратиться с требованием возместить вред, а также сроки реализации данного права (см. разработанный нами
бланк такого извещения - приложение № 2).
Вместе с тем следует отметить, что в 54 % изученных нами уголовных дел, прекращенных по реабилитирующим основаниям, отсутствуют какие-либо отметки о том, направлялось ли реабилитированному такое извещение или нет. К выводу о том, что извещение все-таки не направлялось, приводят результаты проведенного нами опроса. Так, 15 % опрошенных дознавателей, следователей и судей отрицательно ответили на вопрос о том, необходимо ли направлять реабилитированному извещение; 37 % - считают, что извещение необходимо направлять лишь по просьбе самого реабилитированного; 48 % - что извещение направляется в любом случае.
По общему правилу извещение направляется реабилитированному. Исключением из данного правила является положение ч. 2 ст. 134 УПК о том, что при отсутствии сведений о месте жительства наследников, близких родственников, родственников или иждивенцев умершего извещение направляется им не позднее пяти суток со дня их обращения в органы дознания, органы предварительного следствия или в суд.
В указанной норме, законодатель, следуя сложившейся в следственной и судебной практике направления процессуальных документов почтой, связал возможность извещения названных лиц о порядке реабилитации исключительно с наличием сведений об их месте жительства. Полагаем, что в современных условиях, где выбор средств для передачи информации достаточно широк, такой подход нельзя признать удачным. Более верным было бы указать в законе на отсутствие сведений, достаточных для направления им соответствующего извещения. Ведь основная задача извещения - донести до сведения информацию адресату, а это можно сделать и путем использования факсимильного аппарата, электронной почты и т.п. Для этого иметь сведения о месте жительства лиц вовсе не обязательно.
Вместе с тем само по себе такое извещение не порождает у наследников, близких родственников, родственников или иждивенцев умершего реабилитированного право на возмещение вреда. Данным правом, как это вытекает из ст. 1112 ГК и п. 4 Положения о порядке возмещения ущерба, могут обладать только наследники и члены семьи, находившиеся на иждивении умершего реабилитированного. Извещение в таком случае является дополнительной гарантией для заинтересованных лиц в возможности защиты своих прав и законных интересов.
2. Обращение реабилитированного с требованием о возмещении имущественного вреда.
После того, как лицо приобретает статус реабилитированного, оно вправе обратиться с требованием о возмещении причинённого ему вреда.
Обязанность государства по возмещению имущественного вреда, причинённого незаконным или необоснованным уголовным преследованием, является условной, так как она стоит в зависимости от того, пожелает ли реабилитированное лицо воспользоваться своим правом или нет. Право на возмещение имущественного вреда имеет диспозитивный характер, его реализация не является обязательным элементом механизма реабилитации, однако это нисколько не умаляет его значимости. Примечательно, что, например, в УПК Италии требование о возмещении вреда предполагает не только его выплату, но еще и порицание за несоблюдение надлежащей предосторожности, если из дела следует, что ордонанс, который назначил или поддержал меру пресечения, был принят, несмотря на то, что не существовали необходимые для ее применения условия, предусмотренные законом.
На практике реабилитированные не всегда обращаются за возмещением причинённого им имущественного вреда. Хотя официальной статистики по данному вопросу не ведётся, проблема здесь, по мнению опрошенных нами дознавателей, следователей и судей, в том, что некоторые граждане безразлично относятся к правовым последствиям реабилитации (16 %), юридически неграмотны (15 %), стремятся избежать ответственности за недоказанное совершенное преступление (44 %), не желают больше «связываться» с правоохранительными органами (66 %).
