Mvd-ri.ru

ГЛАВА I. ОСОБЕННОСТИ ПРОЦЕССА ПОЗНАНИЯ ПРИ ОСУЩЕСТВЛЕНИИ АДВОКАТОМ ФУНКЦИИ ЗАЩИТЫ § 1. Познание по уголовным делам и криминалистика

Познание есть процесс узнавания неведомого ранее, открытия новых сторон известного, углубления и совершенствования имеющихся представлений. Это феномен человеческого общества, происходящий постоянно, во всеобщем масштабе и на самых различных уровнях. Процесс углубления познания бесконечен .
Диалектико-материалистическая гносеология определяет познание как отражение тех предметов и явлений, которые существуют вне и независимо от сознания человека, т. е. как отражение объекта познания . При этом процесс познания не есть зеркально-мертвое отображение видимого, это активное, творческое, диалектическое отражение, в котором осуществляется скачок от чувственных форм отражения видимого, раскрывающих лишь внешнюю сторону предмета, к логическим формам отражения скрытой за непосредственной видимостью вутренней сущности предметов и явлений.
Таким образом, познание состоит в установлении фактов, их осмыслении, выявлении закономерных связей и взаимозависимостей. Благодаря этому в результате познавательной деятельности формируются новые представления, понятия и законы, отражающие объективную реальность. Достигается цель познания: устанавливается объективная истина, находящая свое воплощение в знании.
Всеобщность познания предполагает наличие в его структуре некоторых уровней. Это эмпирический и теоретический уровни, характеризующие движение мысли от опыта к абстракции. При этом познание должно пройти путь от живого созерцания к абстрактному мышлению и от него к практике . Эти уровни присущи всем формам познавательной деятельности человека независимо от того, познаются закономерности движения материи или устанавливаются конкретные факты повседневной жизни человека.

Разница состоит лишь в том, что
результаты познания имеют научное (фундаментальное или прикладное) значение, если они являются очередной ступенью познания объективного мира, а в других - практическое, когда результаты познания представляют собой завершенный акт установления какого-либо факта или их совокупности, научное значение которых проявляется лишь косвенно. Познавательная деятельность при осуществлении правосудия — судебное познание — как частный случай практического познания протекает в специфических условиях, которые нельзя не учитывать. Среди них следует выделить два главных: во-первых, средства и методы судебного познания должны быть этичными и не противоречить закону; во-вторых, познавательный процесс и его результат должны быть юридически значимыми, т. е. иметь, кроме гносеологической, и удостоверительную сторону, процессуальную форму.
При этом отдельные моменты судебного познания могут быть и вне рамок процессуальных норм, например установление связей подозреваемого оперативным путем, беседа следователя с экспертом по поводу возможностей данной экспертизы до ее назначения, прослушивание судьей материалов звукозаписи при подготовке к допросам на судебном следствии и т. п. В. Я- Колдин правильно обращает внимание, что информационно-познавательная деятельность по раскрытию преступлений начинается до возбуждения уголовного дела и может осуществляться вне рамок уголовно-процессуальных действий . Однако, несмотря на это, второе условие полностью сохраняет свое значение, иначе судебное познание потеряло бы смысл.
Специфику судебного познания подчеркивают многие юристы. Н. А. Якубович, например, особенности познания объективной действительности в процессе следствия видит в ограниченности его определенными законом сроками, в течение которых должна быть установлена истина и принято одно из предусмотренных законом решений, обусловленных результатом познания исследуемых по уголовному делу фактов. При этом объект познания
* В литературе судебное познание иногда относят к категории эмпирического познания. С этим нельзя согласиться, поскольку, как и всякое иное познание, судебное познание в гносеологическом плане не ограничивается эмпирией, а развивается системно, в единстве эмпирии, абстракции и практики, хотя по своему целеполаганию и находится на более низком уровне по отношению к научному познанию, так как имеет чисто практическое, конкретное значение.

Судебное познание в уголовном судопроизводстве в удостоверительном отношении полностью, а в гносеологическом в значительной степени обеспечивается нормами уголовно-процессуального законодательства, которые дают наиболее общие предписания, позволяющие постигнуть истину.
Однако эти предписания в то же время слишком абстрактны, чтобы в полной мере обеспечить реальный процесс судебного познания. Нужна еще система средств и методов обнаружения доказательственной информации, ее фиксации, собирания, исследования и использования, чтобы познание по уголовным делам, протекающее в условиях ситуационности, дефицита времени и психологического дискомфорта, могло завершиться успешно. Такую совокупность средств и методов дает криминалистика.
Высказанный тезис нетрудно доказать, обратившись к действующему законодательству. К примеру, норма УПК УССР, регулирующая производство допроса обвиняемого (ст. 143), предписывает следующий порядок допроса, позволяющий, по мнению законодателя, обеспечить получение полных и объективных показаний: «В начале допроса следователь должен спросить обвиняемого, признает ли он себя виновным в предъявленном обвинении, после чего предлагает ему дать показания по существу обвинения. Следователь выслушивает показания обвиняемого и, в случае необходимости, задает ему вопросы».
Нет сомнения, что такой порядок допроса является правильным в познавательно-психологическом (свободное повествование, движение от общего к частному) и тактическом (возможность задавать вопросы) отношениях. Однако очевидно, что эффективность допроса обвиняемого достигается не только за счет этих общих предписаний, айв результате умелого применения (по форме, содержанию, месту и времени) специальных криминалистических приемов уточнения, дополнения, контроля показаний. Эти приемы могут состоять в предъявлении доказательств, показе противоречий, напоминании с помощью ассоциации, умолчании и 1. и. с учеюм материалов конкретного уголовного дела и личности обвиняемого. Еще рельефнее взаимозависимость норм процесса и рекомендаций криминалистики, необходимость их использования проявляются при следственном осмотре. В ст. 190 УПК УССР говорится, что с целью выявления следов преступления и других вещественных доказательств, выяснения обстановки преступления следователь производит осмотр местности, помещения, предметов и документов. Ст. 191 УПК УССР, регламентирующая порядок производства осмотра, предоставляет следователю лишь факультативную возможность произвести измерения, составить план и чертеж осмотренного места и отдельных предметов, а также по возможности сфотографировать их. Успех зависит от его квалифицированного проведения (обеспечение надлежащей охраны места происшествия, приглашение соответствующих специалистов, подготовка необходимых научно-технических средств и т. п.); выбора последовательности осмотра; профессиональной способности моделировать происшедшее событие во всех его взаимосвязях на основании обстановки и материальных следов; знания психологических основ поведения участников происшествия по определенным категориям дел в типичных ситуациях; умения применять разнообразные технические приемы осмотра, позволяющие в полном объеме решать задачи этого следственного действия. Не обойтись и без знания правил и приемов осмотра, препятствующих уничтожению или искажению материальных следов и вещественных доказательств.
Таким образом, процесс судебного познания зависит не только от правильного применения норм уголовного процесса, но и от рекомендаций криминалистики и других наук, отражающих огромный опыт деятельности по расследованию и судебному разбирательству уголовных дел.
Как отмечает Н. А. Селиванов, «криминалистическое исследование представляет собой частный случай познания, в полной мере подчиняющийся основным законам диалектики» . Нельзя согласиться с некоторыми криминалистами, отводящими уголовному процессу роль оформителя криминалистической деятельности, отвергающими тем самым его познавательную сущность. Так, по словам Н. Н. Медведева, криминалистика «изучает сущность, содержательную сторону расследования», а исследование его процессуального порядка — к уголовно-процессуальному праву: уголовный процесс в общем виде — это «регламентированный законом порядок производства предварительного расследования и судебного разбирательства» .
Наука уголовного процесса и практическая процессуальная деятельность бесспорно проникают в сущность явлений, связанных с установлением объективной истины, и в совокупности с рекомендациями криминалистики дают возможность глубже познать сущность исследуемых явлений. Процессуальная деятельность, обеспечиваемая в определенном объеме средствами криминалистики, других наук, позволяет полностью решать задачи, предусмотренные ст. 2 УПК УССР .
Таким образом, в судебном познании определяющей является процессуальная деятельность, осуществляемая ее субъектами * в разных формах и различными допустимыми средствами.
Если уголовно-процессуальная наука и криминалистика каждая в своей области, своими средствами и методами способствуют решению задач судопроизводства, то логично, что все субъекты судебного познания в качестве участников уголовно-процессуальной деятельности обязаны использовать в своей работе (в пределах функциональных прав и обязанностей) данные обеих наук.
Когда речь идет о следователе, работнике органов дознания, судье, то это утверждение не вызывает возражений. Однако стоит упомянуть об адвокате-защитнике, как сразу возникает сомнение в правомерности применения им криминалистических знаний. Между тем адвокат по своей познавательной функции в уголовном процессе в принципе ничем не отличается от следователя или судьи, хотя существуют предусмотренные законом ограничения в использовании результатов этого познания. Защитник наделен правом официально пользоваться сведениями, направленными на защиту, смягчающими ' или исключающими ответственность своего доверителя.
* Защитник является субъектом уголовно-процессуальной деятельности, поскольку он выполняет процессуальную функцию защиты, наделен правами и обязанностями, совершает предусмотренные законом процессуальные действия, вступает в уголовно-процессуальные отношения с другими участниками процесса .

Судебное познание не может быть ограничено установлением истины, оно должно принести юридически значимый результат. Это возможно в случае процессуального закрепления получаемой информации. То есть познание приобретает юридический смысл, если проходит в форме юридического доказывания. Конечно, отдельные познавательные акты могут находиться за пределами доказывания, и в этом смысле предмет судебного познания шире предмета доказывания. Однако решение дела по существу происходит на основании результатов процессуального доказывания, которое заключается в собирании, исследовании и оценке доказательств *. И в этом отношении понятие процессуального доказывания равнозначно понятию судебного исследования .
В юридическом доказывании как специфической форме судебного познания криминалистика является непременным атрибутом.
Не случайно криминалистику понимают как науку о закономерностях объективного отражения и познания уголовно-релевантных фактов и основанных на этих закономерностях приемах, методах и средствах информационно-познавательной деятельности субъектов доказывания и иных надлежащим образом уполномоченных лиц, осуществляющих раскрытие, расследование и предупреждение преступлений .
Деятельность защитника как субъекта доказывания имеет криминалистическое наполнение и направленность. Это означает, что работа защитника на предварительном следствии и в суде — объект исследования не только уголовно-процессуальной науки, но и криминалистики. Серьезное внимание криминалистов должно быть обращено на разработку тактических основ расследования в ситуациях, когда защитник допущен к участию в деле с момента предъявления обвинения. При этом следует разрабатывать не только вопросы следственной тактики, но и тактику защиты, особенно тактику сов* В юридической литературе под доказыванием понимается деятельность субъектов уголовного процесса, связанная с собиранием, проверкой и оценкой доказательств и их процессуальных источников, а также формирование на этой основе определенного тезиса и приведение аргументов для его обоснования .

Практика настоятельно требует создания стройной системы тактических приемов, используемых защитником в судебном следствии. Именно в этой стадии уголовного судопроизводства проявляется все многообразие приемов, применяемых адвокатом в защите, поскольку он как равная сторона, участвует во всех действиях, проводимых судом.
Таким образом, участвуя в доказывании, защитник обязан в пределах своих профессиональных полномочий руководствоваться как предписаниями закона, так и научными рекомендациями криминалистики.
§ 2. Формы и способы получения защитником доказательственной информации
Некоторые юристы отстаивают мнение, что защитник, являющийся субъектом доказывания и защищающий обвиняемого (подсудимого) предоставленными законом средствами, не несет обязанности доказывания. «Обязанность защищать может быть реализована и без доказывания каких-либо положительных фактов: иногда достаточно подвергнуть сомнению основания обвинения. Можно говорить поэтому о наличии у адвоката обязанности участвовать в доказывании, но не о переходе на него обязанности доказывания» . В подтверждение этого тезиса ссылаются на то, что за неосуществление защитником доказывания не предусмотрены какие-либо процессуальные санкции, а без них нет и юридической обязанности . Причем под санкциями подразумеваются те, которые непосредственно сказываются на судьбе дела. Прежде всего необходимо обратить внимание на некоторую непоследовательность автора в приведенном выше высказывании. Ведь если он не возражает против обязанности адвоката участвовать в доказывании, то тем самым допускает обязанность доказывания защитником конкретных фактов, так как участвовать в доказывании не доказывая невозможно. Отсюда необоснован и другой тезис: обязанность защищать может быть реализована без доказывания.
На защитника возложена обязанность использовать все указанные в законе средства и способы защиты (ст. 23 Основ уголовного судопроизводства, ст. 7 Закона об адвокатуре в СССР).
Осуществление защиты в полном объеме невозможно без указанных действий, представляющих не что иное, как уголовно-процессуальное доказывание.
Неприменение адвокатом всех средств и способов защиты, предусмотренных законом, может отрицательно сказаться на ее качестве и по существу привести к оставлению обвиняемого без надлежащей юридической помощи, а следовательно, к ущемлению его права на защиту.
Например, определением судебной коллегии Кировоградского областного суда был отменен приговор по делу И. вследствие неполноты предварительного и судебного следствия и вынесено частное определение, в котором обращено внимание на то, что адвокаты не выполнили в полном объеме свои профессиональные обязанности *.
Помимо отрицательных последствий, наступающих по конкретному делу из-за неисполнения или некачественного выполнения защитником обязанностей, к нему по этим основаниям применяются различные меры дисциплинарного взыскания (ст. 29 Положения об адвокатуре Украинской ССР).
Таким образом, невыполнение защитником обязанности «использовать все указанные в законе средства и способы защиты в целях выяснения обстоятельств, оправдывающих обвиняемого или смягчающих его ответственность», влечет за собой реальные санкции. В этой связи нельзя согласиться с мнением А. М. Ларина, ратующего за отказ от буквального толкования воспроизведенной выше ст. 23 Основ и признание того, «что доказывание обстоятельств, оправдывающих обвиняемого и смягчающих его ответственность, не процессуально-правовая обязанность, а задача, призвание, право защитника» . Право обвиняемого на защиту должно обеспечиваться не «правом защитника», которым он может и не воспользоваться, а его обязанностью осуществлять активную деятельность по доказыванию.

• < Назад